Уткнув себя во хмель благой,
Уравновешивая старость,
Бредёшь по улице судьбы,
Дом первый позади и впереди лишь дома три осталось.
У двадцать пятого, ты помнишь, был покой,
Тринадцатый тебе дарил очарованье,
В двадцать второй вошёл ты как немой,
И вышел как глухой, без оправданья.
А вот и обветшалый дом, где крыша грустью плачет,
Какой-то странный. Дом, что без конца
Ты покидаешь, убегаешь, прячешь,
А он всё не уходит от тебя.
Но началось всё с дома без калитки,
Без двери, без окна, без общей кухни, без крыльца.
Всё начиналось как не можно лучше,
Ты был один в начальности конца.
Хм... дом шестнадцать, дом увеселенья
И скромности и резвости и заблужденья,
Всё смотришь в окна, а в окне растут цветы
И кто-то за окном счастливее чем ты...
Шесят седьмой....  пустые разговоры,
Как надо жить, прожил и не воздал.
Семнадцатый, уже не те законы
Уже нашлось начало всех начал.
И вот дом номер восемнадцать... адцать...
Дом! Он останется таким всегда.
Вот странно, но придя к домам под номерами восемьюзадвадцать
Ты будешь помнить как сбегал с крыльца с утра и до утра.
Табличка с цифрой двадцать шесть... Однако...
Уже не та и ржавчина блестит...
Таких домов в округе в общей сущности штук двадцать,
А вот от этого ещё смердит...
Дом семьдесят седьмой.... какая цифра!
И у крыльца знакомое лицо
Похожее на то, что видел в книжке,
Похожее на деда твоего.
А вот и странное пересеченье улиц...
От куда взяться здесь ему, ведь улица глуха?!
Табличка двадцать восемь. С этих номеров и улиц
Всё началось с начала до конца.
Домов в округе масса, столподомовенье
И в каждом кто-то жив, кто-то обрёл прибой.
В домах во всех живёт и рана и забвенье,
Но твой один. он номер светдацать с лихвой