Спасибо, Ольга!

***
Лифт поднимал Эми с отцом на их родной 12-й этаж. Девушка без умолка говорила, грозя отцу строгим постельным режимом и при этом ее лицо действительно было самым серьезным, которое Джейкоб видел впервые. Дочь поддерживала его, хотя в этом и не было необходимости, но лишить ее возможности показать свою заботу, было ему не под силу. Он смеялся над ней, от чего она еще сильнее надувала губы и хотя старалась вести себя как взрослая, ей это плохо удавалось. И снова она та маленькая девчушка, которую он так любил.
Но тут открылась дверь лифта и он увидели, что на полу возле их двери сидит мужчина. Растрепанные темные, практически черные волосы с беспорядочными кудрями, смуглая кожа, четкие черты. Когда он поднял голову, его взгляд вспыхнул при виде их. Джейкоб почувствовал как под его рукой вздрогнула и напряглась дочь.
Последнее, что готова была увидеть Эмили, возвращаясь домой, был Константин. Но это был действительно он и стоял около ее двери. Это он смотрел на нее с надеждой и невысказанными словами. А у нее не хватало смелости начать этот разговор.
- Эми, дорогая, ты знаешь этого человека, - Джейкоб даже не спрашивал, он утверждал.
И тут очнулся Констанитин:
- Здавствуйте, я Константино Контадино, я друг вашей дочери из Италии. Она так за вас переживала, рад видеть, что вы в порядке, - и он протянул ему твердую руку для приветствия.
- Рад познакомится, - Джейкоб ответил на рукопожатие.
- Ну, что стоишь столбом, нам уже давно пора войти в дом, да и гость, наверное, устал с дороги, - мужчина обратился в дочери.
Эми встрепенулась, оторвала взгляд от Константина и стала открывать дверь ключом. Она чувствовала все растущее напряжение. За ее спиной стоял отец и Константин. Чем это все может кончиться для нее. Что он может сказать отцу? Ее сердце барабанило по ребрам, как  заключенный по решеткам камеры, в тщетных попытках вырваться.
Ей нужно было время, но судьба распорядилась иначе, не дала как следует продумать, решить. И как же поступить в данной ситуации?
Руки ее дрожали, замок не поддавался. Теплые руки отца перехватили ключ из ее рук, он сам открыл дверь. Он улыбнулся ей и  подмигнул, как бы говоря: «Не робей. Я все пойму». Она мысленно поблагодарила отца.

- Нам бы всем не помешал хороший чай, организуешь? – Джейкоб сидел на диване в гостиной, напротив него расположился Константин, а вот Эми стояла около отца, переминаясь с ноги на ногу.
- Да, конечно, - Эмили разрывали два различных чувства, ей хотелось поскорее выйти из комнаты, но оставлять двух мужчин наедине было для нее чревато.
Не имея другого выхода, она поплелась на кухню.
Тем временем мистер Фримен изучал сидящего напротив него мужчину. Тот с достоинством выдерживал его взгляд, глаз не отводил, но и вызова в этом взгляде не было. Спокойный, уравновешенный, без ребячества. Как отца его Константин устраивал. Но он до сих пор не знал целей этого человека. И недолго думая, он решился задать прямой вопрос:
- Так и с какой же целью вы приехали сюда? Что вы хотите?
- Я хочу жениться на вашей дочери, - был самый прямой и честный ответ.
В этом момент в комнату с подносом возвращалась Эми. Услышав ответ Константина, ей показалось, что время остановило свое течение. Все вокруг слилось в единый шум. Руки дрогнули, и поднос неминуемо оказался бы на полу вместе с чашками и заваренным чаем, но Константин уже стоял возле нее и поддерживал поднос с другой стороны. Она подняла на него пустой взгляд, а он лишь только улыбнулся.

***
Ветер обдувал раскрасневшееся лицо. Было довольно холодно, но не хотелось прерывать мгновение. Суета ветра в волосах напоминала его нежные ласкающие руки. Стоит только закрыть глаза и все реально… здесь, сейчас – он рядом.
Рядом, также как тот обрыв, на котором она стояла. Стоя на краю обрыва, ей предстоял выбор,  самый сложный выбор в ее жизни.

Речка, что текла внизу, не шла ни в какое сравнение с морем, от кото-рого она уехала так недавно, но ей казалось, что вечность назад. Мрачная, неприветливая серость неба, не хотела дать ей ответ на все ее вопросы. А вопрос, по сути, был один, но она не знала на него ответ.
За спиной послышались шелестящие шаги по щебню, она знала, что это идет он, за ее ответом.
- Эми, - окликнул ее Константин.
Девушка замотала головой, покрепче обняла себя, спасаясь от холода, но так и не обернулась.
- Эми, пойми, я не железный человек, я хочу знать ответ сейчас и точ-ка, поговори со мной, - твердость подводила его, его слова становились все эмоциональнее, но она даже не смотрела на него.
-Понятно, не хочешь разговаривать, хорошо, но знай, я сейчас уйду, и больше не вернусь. Я не позволю играть собой. Ты уже не ребенок и способна отвечать…  Посмотри на меня… Ответь… - он сорвался в крик.
Эми стояла, не отрывая взгляда от берега реки, о который разбивались столь не существенные волны.
- Хорошо, ПРОЩАЙ! – он развернулся и направился прочь.
Эмили находила в бездне, в самых глубинах своей души. Что ее так удерживало от одного единственного шага навстречу ему? Почему она не хотела даже слово ему сказать? Ведь так нельзя, чтобы он ушел и все, даже не попрощаться. Но она не двигалась с места.
Резкий порыв ветра, ледяного, пронизывающего проник внутрь, доб-рался до костей. И никого рядом чтобы укрыть, уберечь или хотя бы просто разделить это горькое, причиняющее боль чувство, которое сродни чувству одиночества.
И не понятно откуда пред ней встала картина Одиночества, именно одиночества с большой буквы, которое до глубины прожигает сердца стольких людей.  Ужас, вот что ее охватило. И в этот момент лишь образ Константина пришел ей. Замелькали отрывки прошедших месяцев. Первая встреча, его крепкие руки, что схватили ее, первое впечатление было пугающим, но и тогда она им восхищалась. Картинки сменялись в ее памяти, она вспоминала каждое дорогое сердцу мгновение, и оно было связано с ним.
Она резко дернулась и побежала. Его силуэт был далеко, но он был в поле зрения. Расстояние между ними сокращалось, т.к. он шел не спеша. Но он не останавливался, хотя и слышал бегущие шаги.
Мгновение, второе, она крепко обняла его и уткнулась носом в спину. Дыхание сбилось, сердце, отбивала невообразимый ритм, ее руки судорожно цеплялись за его куртку, лишь бы не отпустить.
- Да, я люблю тебя, - еле слышно выдохнула она.
Но Констнтино было и этого достаточно. Он поднял голову к небу, его лицо сияло, это было счастье. Он обхватил в свои ладони  ее замершие пальцы, которыми она по-прежнему сжимала его куртку.
- И я люблю тебя…

***
Аэропорт место встреч и расставаний. Его стены пропитаны всевоз-можными эмоциями. Когда работаешь здесь, действительно ощущаешь, что судьбы людей проходят мимо, а ты как зритель только наблюдаешь со стороны. Лоран сидела за своим рабочим местом, когда услышала веселый и звонкий смех.
Сквозь толпу пробиралась интересная компания. Молодая девушка, именно она и производила столь радостные звуки шла под руку с двумя мужчинами. Один был седовласый, но очень привлекательный мужчина около сорока,  второй, удивительно, но это был тот мужчина, которому она помогла узнать про прибытие девушки, у которой отец был в здание горящего издательства.
Лоран улыбнулась широко и от всей души: «Еще один счастливый конец! Хотя… это только начало!».

Конец

Спасибо! Может у их истории и будет продолжение

Кто знает, на свадьбе же жизнь не заканчивается! Пусть сказки и говорят обратное))))

***

Начиналась новая трудовая неделя. Клементина с мужем отправилась в город за покупками. Эмили была предупреждена, что все уезжают, а работников не будет до вечера.
- Весь дом в твоем распоряжении, - напутствовала хозяйка, - но если соберешься уходить, прикрой двери, а ключ под вот этот горшок положишь. Мало ли кого может занести в наши края.
Эмми повеселило, что ключ прятали под цветочный  горшок, это было так мило, это слово пришло само собой, а найти ему замену она не захотела.
Распрощавшись с отъезжающими, она отправилась переодеваться для похода  по саду. Идя по пустынным комнатам, наполненным лишь тишиной и солнечным светом, она представляла как могла бы жить в таком доме. Тут было спокойно, мирно. Большие, светлые комнаты. Пахло деревом, и легкий ветерок приносил запах моря, смешанный с запахом цветов.
«Эх… замечталась!» -  выкрикнула она пустым комнатам. Ее смех эхом разлетелся по помещению.

И вот она была готова отправиться в путь, а именно: одела старые джинсовые шорты и майку на лямках и драные кеды. Как же не любила эту одежду сеньора Клементина, когда Эмми появлялась, та удрученно качала головой и прищелкивала языком. Но было это так дружелюбно, весело,  что все кто присутствовал при этом, будь то обвиняемая, или обвинитель, тут же задорно начинали смеяться.
- Знаю, знаю, - подхватывала игру девушка,- ну, разве я могу в красивом платье залезть на дерево или пробраться по зарослям в саду, а туфельки просто не созданы для этого.
- И зачем такой красивой девушке такие занятия. Лазить, карабкаться, а все для чего…
- Новые впечатления, сеньора, я как вырвавшийся на свободу узник…
- Что ты к ней пристала, коль самой нравится кухня, так и сиди, а пусть человек идет, занимается своим делом – ТВОРЧЕСТВО, - Доминик всегда вступался, ему хотелось поддержать разговор, но обязательно мнение его было координально противоположно мнению его жены.
Подмигнув своему отражению, Эмми подхватила сумку и двинулась к выходу. Вдруг резким движением она спряталась за дверной косяк. В общей зале был кто-то чужой. Она успела лишь заметить, что мужчина достаточно высок и крепок. Он точно не был тем, с кем ее знакомили на протяжении прошлой недели. В голову полезли мрачные мысли, и как гром среди ясного неба, вспылила фраза Клементины: «мало ли кого может занести…».
Конечно, подразумевалось, что кого-то занесет в ее отсутствие. «И где же мое везение!?». Сердце бешено колотилось, ладони вспотели, все происходило как во сне. Она судорожно стала вспоминать расположение комнат. Чтобы пробраться к лестнице, что вела к выходу надо было пройти, а в ее случае пробежать три сквозные комнаты, в одной из который находился грабитель. Что это был грабитель или разбойник она не сомневалась, кто еще вот так без спроса и так бесцеремонно проникнет в дом.
Сидеть и ждать когда ее найдут не было смысла и она решилась, побежала. Первая комната… вторая… наверное, грабитель растерялся и не сразу последовал за ней… третья… вот она лестница, ведущая к спасению. Но тут откуда-то возникла сильная рука, перегородила ей путь, и вот уже она оказалась в каменных объятиях. Голос пропал, отчаяние застлало глаза. Она на миг замерла, и, собрав все остатки силы, ударила его пяткой по ступне. От неожиданности нарушитель  втянул воздух и  ослабил хватку. Этого было достаточно, чтобы вырваться. И вот она спасительная лестница, ведущая к выходу на улицу. Эмми чуть не навернулась, но сохранила равновесие, возблагодарив свои, вечно выручающие кеды. Не смотреть назад… только вперед бежать. Ее трясло, спуск по лестнице, казалось, занимал целую вечность.
На выбравшуюся из дома Эмили, обрушился поток яркого света, который на мгновение ослепил ее. Но уже в следующее мгновение перед ней стояли сеньор и сеньора Контадино, которым пришлось вернуться из-за забывчивости Доминика. Они стояли, ошарашенные таким неожиданным появлением.
Сеньор Доминик, поначалу растерялся не меньше жены, но увидев как напугана девушка, сразу понял что-то произошло.
- Там, там… кто-то чужой… - только и смогла вымолвить Эмми, ей хотелась бежать дальше и дальше.
По лестнице послышались размеренные шаги и в проеме двери пока-зался нарушитель. Он был на редкость спокоен, но вместе с тем и мрачен. Теперь Эмми могла рассмотреть его, стоя за спиной Доминика. Высокий, могучий как дуб, просто не верится, что она могла вырваться из его рук. Темно-каштановые волосы были чуть отпущены и крупными кудрями рассыпались по голове. Лет ему было чуть больше двадцати пяти.  Черты лица, словно написаны кистью, тонкие, правильные.
«Он красив», -  отметила она про себя и сразу удивилась своей безответственности.
Не прошло и минуты как двор наполняли крики, но это не были крики ссоры и вражды, никто не вызывал полицию. Клементина и Доминик подскочили к мужчине, стали его обнимать, целовать. Сеньора Контадино даже пустила слезу счастья.
Лишь Эмми непонимающе наблюдала за этой картиной. Совсем не давно, впервые в жизни она испытала такой сильный страх. Ей казалось, что жизнь потихоньку уходит из нее, махая на прощание рукой. И только верные ей инстинкт самосохранения не подвел. А теперь ее удивлению не было предела.
- Эмилия, знакомься, это наш сын Константино, - одной фразой Кле-ментина объяснила все странности сегодняшнего дня. На сердце Эмили от-легло, и она даже улыбнулась своей глупости.
Подняв глаза на нового знакомого, она ожидала понимающую улыбку, но на ткнулась  на серьезно-безразличное выражения лица, он не сказал ей ни слова.
Смутившись, она извинилась, сказала, что ей надо забрать сумку и идти по делам. Не стоит мешать воссоединению семьи.

Позже, спускаясь по лестнице, она ненароком услышала обрывок разговора отца и сына.
- И что она здесь делает… могли бы предупредить меня… я посчитал, что к нам пробрался соседский мальчишка…, - уверенный звучный голос разрывал тишину дома.
Эмили стало так обидно и неприятно. К чему бы ее так волновало мнения чужого человека. Ей было все равно… или нет. Она стремглав вылетела из дома.
Маленькая фигурка пробивалась сквозь виноградники в направление моря. Плечики подрагивали, нос шмыгал. Кап-кап – слезы, слезы обиды. Но почему? Почему?
Эмили не знала, чем она не угодила этому человеку. Не мог же он так обидеться на то, что она стукнула его по ноге. А этот холодный, пронизывающий взгляд темных глаз. Он совершенно не был похож на своих родителей. В ее голове прокручивались все образы дня, но она так не смогла понять «почему?».
Сегодня ее картина окрасилась в серый цвет, и тучи плакали морося-щим дождем,  и пусть над головой светило палящее солнце, на душе снова пошли дожди.

***

Дни сменяли друг друга. Эмили продолжала свой размеренный образ жизни. Новый, а скорее вновь вернувшийся житель дома, так она про себя именовала Константино, исчезал на рассвете, а возвращался после всеобщего ужина. Он не только избегал ее, он избегал всех. Решив, что дело не в ней, а в этом странном субъекте, Эмми успокоилась. Ей было жаль сеньору и сеньора Контадино – за что им такой сын.
Редко упоминая о сыне, Клементина грустнела, но всегда отзывалась о нем хорошо. Он был трудолюбив, даже слишком.
Поразмыслив об этом пару дней, Эмми решила не углубляться в тонкости отношений сына с родителями, и тем более его отношение к окружающему миру. Это их личное дело, не стоит тревожить расспросами, к тому же зачем ей это. И когда она стала такой уравновешенной, даже зависть берет.
Творческие искания продолжились. Жизнь била ключом. Но куда-то подевалась та легкость и непосредственность, переполняющая ее раньше. Неповторимость дней сохранялась, были все новые и новые дали, уголки, просторы, которые она изучала. Но что-то было уже не так. Сказочный мир рухнул в тот день, когда на горизонте замаячил грозные мужчина, повергший ее в пучины страха. А был ли он причиной, или все дело в ее дурном характере. Она всегда была идеалисткой. Если отдых, то должен приносить только положительные эмоции, а остальное не должно касаться. Но у жизни свои правила, и никогда она не действует по идеальным канонам, а иначе было бы скучно, пресно. А было бы тогда счастье счастьем?
«Наверное, ни один человек на Земле не может быть абсолютно счастлив долгое время. Это может надоесть, да и если постоянно быть счастливым, как понять когда приходит счастье? Мы ощущаем его в сравнение с чем-то… Счастье – это когда лучше, чем было. А если сравнивать не с чем, то, как быть? Странные мы все-таки люди. Даже счастье нам может быть не в радость. Или дело только во мне? Или нет. Ведь если мечты исполняются, сразу на их смену приходят другие. Что-то вроде «я не пожелаю никому исполнения его главной мечты». Если у человека исполнились все мечты, сможет ли он жить в этом мире, не пропадет ли, не исчезнет как фантом за ненадобностью самому себе… Все-таки мы очень суетливые, даже сидя на одном месте мы мечемся от одного к другому, или просто по кругу…» - строки рождались одна за другой, рука скользила по листку бумаги, а море омывало ноги девушки, писавшей эти слова.

***

День выдался на редкость жаркий. На море стоял штиль. Даже насекомые не утруждали себя полетом по такому пеклу. Эмили сидела под тенью небольшого кустарника и смотрела на морской горизонт, который плясал от жары. Внезапно с моря подул легкий ветерок, принесший облегчение. Постепенно над морем стали собираться тучи, их ряды росли и полнились. Где-то далеко в море сверкнула первая молния,  и послышался смеющийся звон небес. Картина завораживала. Эмми старалась запечатлеть каждую частичку приближающейся грозы.
«Еще немного и домой… еще вот один штришок…», - не успела она опомниться, как порывы ветра усилились, и  тучи скопились над ее головой. Темные массы исторгли на землю крупные капли ледяного дождя.  Ветер усиливался каждую секунду, и дождь лил как из ведра.
Девушка решила бежать напрямик через виноградники. Ноги вязли в грязи, потоки воду текли со склонов к морю. Ветер с дождем хлестали ее по лицу, одежда вся промокла и липла к телу. Бежать становилось все сложнее и сложнее, а до дома еще было далеко. Она бережно придерживала папку с набросками, пытаясь сохранить их от дождя, но это было бессмысленно.
«Ну, зачем я так далеко ушла, вот непутевая…», - корила себя Эмми пробираясь через стихию.
Неожиданно она посреди виноградников наткнулась на домик, размером не больше сарая. Здесь во время непогоды отдыхали работники и складывали свой инвентарь.
«Только будь открыт… пожалуйста…»
Нерешительным движением она подтолкнула дверь, и, о чудо, она поддалась, даже не скрипнула. Закрыв дверь изнутри,  Эмми взглянула в окно.
Стихия разбушевалась не на шутку. Немногочисленные деревья гнуло к земле, ровными полосами с небес лилась вода. И не было конца черному-черному небу.
Эмили трясло от холода, одежда мокрая и холодная, с волос текут капли. Никогда ей не приходилось попадать под такой ливень. Вначале стихия приводила ее в восторг, но теперь стоя в темноте и холоде ей было не до веселья. 
Неожиданный звук из-за спины заставил ее волосы встать дыбом, му-рашки настойчивой волной ходили по телу. Неимоверных усилий ей стоило обернуться.
Около противоположной стены оказалась дверь в другую комнату, видимо она не оценила размеры домика. А в дверях стоял Константино. Невероятно, как ему только удается наводить на нее такой ужас.
В свете молний было видно его сильное атлетическое тело, с волос струились ручейки воды. Она так испугалась, а он, как ни в чем не бывало, стоял и выжимал свою рубашку. Как один и тот же человек мог пробуждать в ней столь спорные чувства: она боялась его и одновременно что-то тянуло ее к нему, было что-то манящее в его внешности, или только так казалось.
- Ой, это вы… - голос не слушался и выдал ее испуг.
- А вы снова подумали, что на вас покушаются, - сталь его голоса резанула по сердцу.
- Я…я… лучше пойду, - она уже собиралась бежать, бежать без оглядки от этого человека, в его присутствие она немела, ей было как-то не по себе, а сердце предательски отбивало странный ритм.
- И куда собралась? Там настоящая буря, а не какая-нибудь гроза. Иди лучше к камину, сейчас я принесу дров, нужно согреться, - что это? почудилось, голос стал более мягким, и неужели, участливым.
Через несколько минут камин был разожжен, поленья потрескивали, огонь плясал и разгорался. Эмми устроилась в небольшом плетеном кресле около него. Константин сидел чуть в сторонке. Тишина в комнате была гнетущая. Она не знала, о чем можно поговорить с этим человеком. Спросить на прямую что он взъелся на нее? Нет, ей бы никогда не хватило смелости.
Тепла от камина было не достаточно, ей было очень холодно, что зуб на зуб не попадал. Она подтянула под себя ноги и съежившись продолжала дрожать.
Константино встал, долго копошился в дальнем темном углу. Но все-таки нашел что искал. Извлек из старого шкафа, большой шерстяной плед. Подошел и накрыл плечи этой маленькой девушки. Она вздрогнула от не-ожиданности. На него воззрели большие испуганные глаза. «Все-таки… Нет…».
- Спасибо, - а что еще могла она сказать.
- Гроза продлится еще часа четыре.
- Угу, - она понимающе замотала головой.
Укутавшись в плед, Эмми заняла свою стратегическую позицию: уставилась на танцующие языки пламени, они завлекали. Смотреть на него она не посмела, хотя и пару раз бросила на него, украдкой, взгляд.
Мужчина вернулся на свое место, и за неимением  других дел, тоже устремил свой взор на огонь. Время тянулось так медленно. Тишина давила на него. Он посмотрел на девушку - она задремала. Огонь из камина отбрасывал свет на ее лицо, подсохшие волосы обрамляли его.
«И все-таки она красива, она не такая юная. Но совсем как ребенок. Как я мог принять ее за мальчишку… Эти волосы, эта одежда… Нет, нет… Я не могу…»
В небольшом домике посредине виноградника спала девушка, и даже не подозревала, что рядом сидящий с ней мужчина сидит и не может ото-рвать глаза от нее. Изучающий взгляд скользит и изучает. И в его душе зарождаются те чувства, которых он старался избегать и надеялся никогда больше не испытывать.
Она проснулась от небольшого толчка, он потеребил ее за плечо:
- Просыпайся, гроза прошла, надо возвращаться…
Из садового домика вышли двое, бросив друг на друга по прощальному взгляду:
- Я вернусь к работе, нужно оценить ущерб, - не дожидаясь ее ответа, он направился своей дорогой.
Эмми одиноко поплелась домой.
Первый шаг был сделан. Каждый из них сделал первый шаг. И они стали на два шага ближе…

***

- Окажи услугу, милая, - Клементина порхала у плиты, - сегодня при-везли первый сбор винограда, сходи на двор, принеси к ужину.
- Хорошо, я мигом, - Эмми с радостью выполняла любые поручения хозяйки.
Во дворе собралось на редкость много народу. Большая часть работников, сносили большие корзины с виноградом и ссыпали его в большие кадки.
- Добрый день, синьорина!
- Здравствуй, Масимо!
- Пришли нам помочь? – глаза паренька блестели, он был рад видеть девушку.
- Я… меня… сеньора Клементина отправила за виноградом, - присутствие Масимо всегда вызывало у нее улыбку, вечно веселый и бесшабашный, - а что вы тут собираетесь делать?
- Как что? Даже не догадываешься? – Масимо стал дразниться, ему нравилось быть более знающим, - будем давить виноград, встанем в бочки и будем танцевать, вот так, - и он наглядно показал, как собирается пританцовывать.
- А, какая же я глупая, - ей было приятно подыграть ему, от ее слов он засиял еще ярче, - тогда понятно.
- Тогда пошли, - взяв ее за руку, он потянул ее бочку.
«В жизни надо попробовать все!» - сказала про себя Эми, - «почему бы и нет!».
Девушка разулась и полезла в бочку. Это у нее получалось довольно не складно, но тут ее подхватил Масимо,  и словно перышко поставил в бочку полную винограда.
Константино шел на двор с корзиной только что собранного винограда. Во дворе в одной из бочек лихо выплясывал Масимо, а рядом с ним Эмили. Девушка была вся в соке, с непривычки то и дело порывалась упасть, но ее напарник подхватывал ее. Их громкий смех разливался по двору.
Солнце играло на ее волосах, руки и лицо были измазаны, это тоже придавало ей очарования, даже это. Какой заразительный был у нее смех. В груди Константина что-то кольнуло. Рядом с ней был другой. Это ему, другому она улыбалась, это он поддерживал ее.
Там был другой, а должен быть ОН. Эта мысль разозлила его. Стиснув зубы, он опустила корзину, не донеся ее до места. Шагом, выбивая из себя злость, он направился на плантацию. Он знал, что его вывело из себя и от этого становилось еще нестерпимее.
А Эмми давила виноград, веселилась от души, так беззаботно она чувствовала себя в компании Масимо. Вечный двигатель, в его сердце, похоже, передавал энергию и ей. От него веяло что-то столь приятное, успокаивающее, в его характере было столько схожего с ней самой. Было что-то родное в нем и ей было приятно его присутствие. Она даже подумать не могла, что одного человека терзают сомнения.
Но его сомнения скоро развеются, и он сделает свой выбор и ей предстоит узнать его решение. И тогда уже перед ней встанет выбор.
Но пока под жарким солнцем столь приветливой страны, в объятиях беззаботного парня ее перестали одолевать тяжелые мысли и, следуя за своим сердцем, она наслаждалась жизнь. Просто. Шутя. Весело. Именно так как ей нравилось больше всего. Именно так как хотелось.

***

Робкий солнечный лучик скользил по подушки в поисках своей цели. Веки девушки дрогнули под настойчивым солнечным светом, Эмили приоткрыла один глаз, скорчила недовольное личико. Потянувшись, она решила еще не вставать. Как хорошо, когда можно не куда не торопиться, а просто лежать и размышлять обо всем. О том, как весело она вчера давила виноград. Какой галантный оказался Масимо. В тот первый вечер, когда они танцевали, она восприняла его как непутевого мальчишку, но, к слову сказать, неплохо танцующего. Ей в голову пришла мысль, о том как вкусно получается  готовить сеньоре Клементине. И о том, что Он снова вчера был мрачным и…
Прервал ее умозаключения настойчивый стук в дверь. Не дождавшись ответа, дверь открылась и в комнату заглянула Клементина.
- О, как хорошо, что ты проснулась! Я помню, ты очень хотела как-нибудь съездить в город-крепость. Так вот, сын едет туда по делам, и он не против, если ты поедешь. Он много чего знает об истории, и проведет тебе экскурсию, – как же быстро она умела говорить.
- Это, замечательно, но это удобно? Если ему по делам… я не хочу навязываться, - еще не очень проснувшись, Эмми поняла только одно – она поедет вместе с Константином.
- Не говори глупостей, ты наша гостья, а мы и так мало уделяем тебе внимания! У тебя час чтобы собраться. Я заранее решила тебя разбудить, - женщина уже скрывалась за дверью, как вдруг обернулась и сказала тоном, не терпящим пререканий, -  И будь добра, не одевай свою униформу, поездка в город.
- Я и не подумала бы…, - эти слова были брошены закрытой двери.
Эмми радостно потянулась и начала сползать с кровати.

За столом сидело все семейство, отец с сыном обсуждали последние мелочи перед поездкой. Матушка раскладывала по тарелкам завтрак. В комнату впорхнула Эмили:
- Всем доброе утро!
Все взгляды были устремлены на нее. К завтраку спустилась не девушка-сорванец, к которой все привыкли, а именно девушка. Ее волосы были аккуратно уложены, а не торчали в разные стороны, как обычно. Легкое платье на тонких бретельках подчеркивало ее фигуру. Картину завершали плетеные босоножки.
Хозяйка удовлетворенно кивнула, вполне довольная собой. Константино улыбнулся, Эмми это приметила, значит, настроение у него хорошее. Какой же не постоянный. Но улыбка ему шла, и эту улыбку она видела впервые.
- А ты у нас просто красавица, - только Доминик решился озвучить, то, что крутилось в голове его сына.
- Спасибо, - слегка покраснев, ответила Эмми.
Все приступили к завтраку.
- А я точно не помешаю, Константино, - голос ее дрогнул, она впервые обратилась к нему по имени, - может мне не стоит…
- Я точно не против, буду рад показать достопримечательности нашей страны, но решать тебе, - он был сегодня в приподнятом настроение, и не скрывал это.
- Спасибо, я, конечно же, воспользуюсь таким шансом, - ответила она, а про себя подумала, что он совсем другой, более мягкий и только теперь она заметила его сходство с Домиником.

В небольшом грузовичке со двора уезжали Константин и Эмми. Всю дорогу она восхищалась окружающими пейзажами. Со временем осмелев, она стала задавать вопросы и глазами, горящими восхищением, впитывала все новую и новую информацию. Он, отрываясь от дороги, украдкой поглядывал на нее. Внутри него все еще боролось что-то. Какая она была впечатлительная!
За своей впечатлительностью Эмили скрывала неловкость. В его при-сутствие ей все еще было не по себе. Но определенно теперь он не пугал ее, теперь нет. Это было что-то другое и она пока не понимала, что именно.
За разговорами о природе и истории они приехали в город. Перед ними предстала настоящая древняя крепость. Но внутри это оказался большой и современный город, хотя не столь современный, как тот в котором она жила.
Константин как настоящий экскурсовод, уверенно проводил ее по достопримечательностям, рассказывал исторические факты, местные легенды. Отвечал на ее многочисленные вопросы.  Сколько же в ней энергии и любознательности?! Он никогда не встречал подобных девушек.
- Мне надо отойти по делам на часок, вон там лестница, поднимешься по ней на городские стены, там открывается прекрасный вид. Встретимся там,- и он направился в противоположную сторону.
- Константин, а….
- Я обещаю, что вернусь за тобой, - и он впервые одарил ее широкой улыбкой.
Легкий румянец коснулся ее лица, она развернулась на каблучках и побежала на городскую стену.
«Только бы он не заметил!».
Перед  ее взором расстилалась большая равнина, изумрудная трава, ковром стелилась по ней. Равнину делила на части дорога, которая большой и темной змеей вилась по ее длине. Эмми чувствовала, что здесь и сейчас она счастлива, счастлива по-настоящему. И к ее счастью приложил руку Константин, столь поразивший ее сегодня. Что может объяснить его поведение? Он взрослый человек, это точно не ребячество.
В одно мгновение ее подхватили чьи-то руки и приподняли над землей.
- Теперь я знаю, как сделать так, чтобы ты не смогла причинить никому вреда, - смеясь, произнес Константин.
Покрутив Эмми над землей, он вернул ее на твердую почву.
- Ты так напугал меня, - ее взгляд смотрел на него сурово, он даже успел испугаться, что переборщил.  Слишком часто он пугал эту девушку.
- Извини, - он принял виноватый вид.
- Ничего, я пошутила, - ей удалось его подцепить.
- Хорошо, шутница, пошли я покажу еще одно место, тебе понравится.
И он взял ее за руку и потянул к западной стене крепости. Там, в долине, было поле подсолнухов, которые казались еще более золотыми под лучами солнца.
- Солнце встретилось с солнцем, - прошептала она.
- Ты удивительная! – он смотрел на нее в упор, не отрывая глаз.
В такие минуты, время замирает, отступая на второй план, давая воз-можность смертным насладиться мигом. Сколько бы они могли стоять так? Он слегка наклонил голову, его лицо приближалось к ее лицу.
Но вот, мимо проходила группа туристов, и время безжалостно вновь ворвалось в их жизнь.
- Пойдем, нам пора домой.

Дорога домой прошла в молчании. Каждый обдумывал все, что было сказано, а главное, что не было высказано. Эмми смотрела в окно машины, смотрела на заходящее солнце. Мысли жужжали в голове. Но так ни одна из них не смогла сформироваться. Поездка приходила к концу, а никто из них так и не решился.

Когда они вернулись, уже стемнело. Они оставили машину на подъездной дороге, и пошли в дом через сад. В траве журчали цикады, на небе светили звезды. Здесь на юге, они так близко, что, кажется, стоит только протянуть руку и вот они в ладони. Она почувствовала легкое прикосновение на своей руке. Он придержал ее за руку и притянул ближе к себе.
-Что-то не…, - но он не дал ей договорить.
Его губы встретились с ее, нежно, но напористо. Эмми от неожиданности не знала как быть. Она оказалась в его объятиях. Его руки в ее волосах, лице, такие обжигающе горячие. Борьба внутри была кончена, она сдалась. Теперь и она обнимала его, отвечала на его поцелуи. Она сдалась, и теперь не жалела об этом. Ей казалось, что она на вершине. Никогда не думала, что столько пафосные слова могут прийти ей в голову.
Но тут он отстранился. Секунда. И словно ничего не было, ей показа-лось. Нет, губы и кожа все еще горели от его прикосновения.
Ее ошарашенные глаза требовали ответа. А что мог ответить он? Что обстановка вокруг, что он просто не смог сдержаться? Глупо, он не должен был этого делать. Нет.
- Нас уже ждут, - он, как мог, придал голосу твердость.

Уже ночью, сидя в кровати и обнимая подушку, Эмми пыталась по-нять, что же все-таки случилось.
Весь вечер он избегал ее, на расспросы родителей отвечал дежурными фразами. Она вторила ему, говоря, как все было хорошо. Сколько же раз она это сказала за вечер? Как же глупо это выглядело со стороны! Только бы они ничего не заподозрили. А что заподозрили? Она и сама не знала, как это назвать. И что вообще произошло между ними.
В саду уже затихли цикады, луна завершала свой вечерний обход, а у себя на кровати лежала девушка и тихо плакала. Она лежала, а слезы крупными каплями стекали по лицу. У нее не было истерики, она перестала задавать вопрос «почему?». Эти слезы сами текли из глаз и не давали ей заснуть.

***

На утро Эмили ждало еще большее разочарование. Константин уехал, не попрощался.
- Его вызвали срочные дела, - оправдывалась Клементина, - вот он и сорвался с места, но может еще и приедет до твоего отъезда.
Эти слова поразили девушку, как гром среди ясного неба. Ее лицо выразило все без слов.
- Что-то случилось… Ты можешь все мне рассказать, - сердце матери подсказывало, что-то произошло вчера. Не мог ее сын вот так сорваться и уехать. На то были причины, и теперь она поняла, что эта причина сейчас стояла перед ней.
- Нет, что вы, все хорошо, - вот опять, это «хорошо» вырвалось.
- Не нравится мне это твое «хорошо»…
- Все славно, я лучше пойду, прогуляюсь, - Эмми просто убегала от нее.
На улицу идти не хотела, она сидела в комнате над незаконченной картиной и смотрела сквозь нее. Отъезд Константина свел на нет, все ее ночные старания. К утру она убедила себя, что обязательно поговорит с ним, выяснит, что случилось. Если он просто играет с ней, пусть так, но она хотела слышать это прямо в лицо. А он сбежал. Исчез, растворился, как будто и не было вовсе. Ночной мираж, сон.
Волной нахлынула прошлая жизнь. Ее бывший возлюбленный, оставил ее ради другой, ради богатства и славы. А что могла дать она, простая девчонка, с один отцом, который мог обеспечить только их двоих. Как же сейчас ей не хватало отца, хотелось обнять его крепко и не отпускать, как же он был ей нужен. Единственный на свете, кто ее всегда выслушает, и не будет поучать.
В тот день, когда Клод бросил ее, она пришла к отцу. Ему хватило только взгляда, чтобы понять, что случилось. Он обнял ее так крепко и не отпускал. Он не пускался в нравоучения, и никогда не говорил « я же тебя предупреждал…». Он просто сидел и вытирал ее слезы. А потом сказал:
- А не съесть ли нам чего-нибудь вкусненького, - и при этом деловито потер руки.
В тот вечер она ела самую вкусную лазанью, а на десерт он достал запасы мороженного и они сидели на балконе и слушали старые записи. Он так и не спросил ее, как все произошло, и за это она была ему благодарна.
Впервые за долгое время ей действительно захотелось домой.
Но долго ей сидеть в одиночестве не пришлось. Тихо приоткрылась дверь и вошла Клементина.
- Можно поговорить с тобой, - ее голос был на редкость тих.
- Конечно, - Эмми не стала сопротивляться, это бы вызвало еще большие подозрения.
Женщина обошла кровать и села рядом с девушкой. Взглянула в ее личико и решила начать разговор:
- Тебе может показаться, что мы уже старые…
- Ну, что, вы, я никогда бы…
Клементина прервала ее:
- Пусть, ты так и не считаешь, но суть в другом, я не слепая и вижу, что, что-то случилось. Пойми, сердце матери не врет. Я знаю, почему уехал мой сын.
Девушка встрепенулась. Как ее хотелось, чтобы сеньора и сеньор Контадино прошло стороной ее настроение. У них и так хватало забот, а тут еще она и ее догадки и предположения. Хотя поцелуй был, и это ничем не вычеркнешь из ее памяти.
- Я заметила, что между вами возникла симпатия, и не отрицай, я видела как он на тебя смотрит. Так вот, он убежал от этого.
- Убежал от меня? Но сеньора, это глупо… уверяю, не отчего было бежать, - Эмми еле сдерживала слезы.
- Да, от чувств своих он бежал, глупая, и ты тут не причем… нет, ко-нечно, причем, но дело не в тебе…
- Что-то я вас совсем не поминаю.
- Понимаешь, у Константино была невеста, они уже свадьбу собира-лись сыграть. А незадолго до этого, она отправилась с отцом на лодке, рыбаком ее отец был. Уж не знаю, что за нелегкая понесла ее туда, но попали они в шторм. Их тела нашли спустя несколько суток. Константино сильно страдал, даже и уехал, чтобы места не напоминали. Тому больше трех лет прошло. А он все как в воду опущенный. Вгорячах он мне сказал, что любить никого не будет, что нет сил боль такую еще раз переживать. Видно и сейчас еще не отошел.
Эмили смотрела на эту женщину и сочувствовала всей душой. Это ее сын обрек себя на вечную грусть. Но он не понимал, каково его родителям смотреть на него, чувствовать его боль и жить с ней, так же, как и он. Ведь на то они и родители, чтобы принимать на себе удары судьбы за своих детей, а если так не выходит, то хотя бы разделять ее с ними. В порыве тоски она обняла женщину, которая сидела и стирала слезинки со своего лица.
- Спасибо! – это было одно, но самое емкое слово на свете. Ей как матери хотелось именно этого, чтобы ее поняли.
Так они сидели еще некоторое время, каждая получая свое. Одной хотелось ощутить материнскую заботу, другая же мечтала о дочери. Их маленькие мечты сбылись.

***

За рулем грузовичка сидел мужчина, опустив голову на руль. Он ехал день и ночь, пока не понял, что ехать ему некуда. Он бежал из родного дома, от родных, от нее…
Он был один, совершенно один. Одиночество подползало и сдавливало горло. Но почему он чувствовал эту боль? Он убегал от этого, от боли, разочарования, от той безысходности, которая могла настичь. Но чем дальше он убегал от этого, тем ближе ощущал дыхание суровой женщины – по имени боль. Раньше ему казалось, что огородиться от всех – лучший выход.
Но к чему привел его этот путь? Он сидел в машине посреди дороги, а в округе пустота. От поминания этого его кости ломило, дышать было трудно, в голове звенело.
- Черт! Н-еее-т! – мужчина с чувством ударил по рулю. Боль в руке протрезвила разум. Здесь и сейчас он решил для себя, что лучше терпеть боль потери, чем жить с болью одиночества. Одиночество – самый страшный и безжалостный зверь. Он подкрадывается тихо и впивается, вытягивая жизненные силы. Но нужен кто-то другой, чтобы помочь с ним справится.
Счастье, быть с теми, кого любишь, и кто любит тебя превышает все мыслимые и не мыслимые разочарования. Да и кто сказал, что они будут…?
На небольшой горной дороге грузовичок резко развернулся, и, выпуская из под колес пыль и гравий, рванул в обратном направлении.

***

Вечерняя прохлада сменила летний зной дня. Заходящее солнце окрасило небо в невероятные оттенки красного, фиолетового и синего. После трудового дня все собирались к столу. Сеньора Клементина расстаралась на славу. Смех, голоса, разговоры – все сливалось в одну журчащую мелодию над столом.
И вот ужин закончен. На смену музыке голосов пришла настоящая музыка.
Эмми стояла в тени, вьющегося над беседкой плюща и наблюдала. Было спокойно и приятно смотреть на этих людей. Со временем она так к ним привыкла, что теперь не представляла, что ей придется вскоре уехать.
- Вот ты где! – раздался из-за спины озорной голос, - а я тебя ищу повсюду. А кто будет со мной танцевать?
- Масимо! Может в другой раз? Я что-то не в настроении.
- Это непорядок!  - он был возмущен, и стал ломать голову, как бы еще привлечь ее внимание, - А хочешь, я покажу тебе очень очень интересное место?
- Прямо сейчас?
- Только сейчас! Только в темноте видно всю красоту этого места.
Идти ей не хотелось, впервые в жизни, она отказывалась от новых впечатлений. От Масимо исходило веселье и задор, он как маленький ребенок, который просился погулять. Ее же детская непосредственность куда-то улетучилась. Но парень был очень настойчив, схватил ее за руку и потащил вглубь сада.
Пробираясь сквозь заросли, они вышли на небольшую возвышенность. Впереди простиралась садовая аллея. И она увидела, то о чем он говорил. В деревьях по обе стороны дороги перемигивались мириады звезд. Те волшебные существа, излучающие искорки света, еще и стрекотали. По сторонам и в небе была пугающая темнота, с переливающимися, живыми звездами. У нее даже дыхание перехватило.
- Ну, как? Нравится? – победоносно вопросил парень.
- Это немыслимо… сказочно! Спасибо, что привел меня сюда.
- Я достоин награды, - он подошел к ней ближе.
- Что? – ей показалась странным интонация его голоса, но она отмах-нулась от этого, - хорошо, я помню, что обещала тебе портрет, готова хоть завтра приступить.
- Это конечно хорошо, но… - он осекся и сделал шаг назад. Его взгляд был направлен в пустоту за ее спиной.
- Ой, - она резко повернулась и увидела приближающуюся к ним тень. Холодок пробежался по коже. Тень росла, приближалась, а Эмми не могла сдвинуться с места.
- Эмми, - голос твердый, но наполненный теплом разорвал пространство вокруг. Даже цикады замолкли, не желая мешать.
- Константин, - лишь губами сказала она.
На миг она забылась. Забыла все свои уверения, что между ними ничего не может быть, да и было ли что-то? За три дня его отсутствия, она решила для себя, что он поступил самым верным способом. Между ними ничего не могла быть, да и будущего у них тоже не могло быть, через месяц она уезжает и больше уже не вернется. К чему лишнее распыления чувств, зачем вся лишняя морока. Она поблагодарила его за это бегство, но вот теперь он вернулся.
Стоял лишь один вопрос: «Зачем?».
- Нам надо поговорить, - обратился он к ней, как будто их было только двое, но опомнился, - А ты, Масимо, иди, там праздник, а ты его пропускаешь, - и его тон не подразумевал отказа.
Эмми оглянулась, ожидая возражений, но Масимо стерпел, стиснув кулаки, он опустил голову и поплелся восвояси, так ничего не сказав. Ее это поразило, но больше это вызвало волну негодования и злости. Если первые минуты его появления вызвало трепет, то теперь она злилась на него. Да кто он такой, чтобы вот так командовать людьми! И не ей ли решать с кем проводить этот вечер? Его уверенный тон, теперь казался надменным и отпугивающим. И что он хочет ее сказать? Принести извинения? Таким тоном извинения не приносят!
- Эмми, я бы хотел… - начал он, но она неожиданно прервала его.
- И что это значит? Как понимать весь этот спектакль! Разве так можно с людьми? Они же живые? Между прочим, мы с Масимо разговаривали, а ты так бесцеремонно прервал нас, и даже не извинился. Ты не просто не извинился, но еще и прогнал его!  – вся злость, накопленная ей за эти годы, и которой требовалась последняя капля, вырвалась наружу, - Я не знаю, о чем нам можно говорить.
- Я бы хотел, чтобы ты знала… Ты мне не безразлична, и поэтому…
- И поэтому можно вот, так самоуверенно прерывать разговор людей? И уезжать, ничего не сказав! Странные у тебя способы показать симпатию!
Злость накалывала на нее все сильнее, ей вспомнилась вся боль от прошлого разрыва, которую она не смогла пережить. Боль затихла, затаилась, но не ушла. Эмили не дала ей тогда выход. Но сейчас одному мужчине предстояло вынести всю ее боль и злость, которые всегда ходят вместе.
Его удивил ее внезапный порыв, но теперь он готов был ко всему, был готов побороться за нее, даже если его противником будет она сама. Ему было жаль ее, такую хрупкую и мягкую, но теперь он видел в ней глубокую рану, которую он потревожил.
Он подходил все ближе и ближе. Она отступала и высказывала, высказывала… Слова обрушивались на него, как удары хлыста, но он подходил ближе, и лишь произносил ее имя. Теперь в противовес ее интонации его голос звучал мягко и тихо. Он подошел вплотную и заключил ее в объятия. Она стала вырывать, кричать на него еще сильнее, бить его кулаками в грудь, но от этого его объятия становились еще сильнее.
У нее не было сил больше бороться. Она колотила мужчину, вырывалась от него, как будто это было единственный шанс выжить, но Константин был не приклонен.
- Отпусти, слышишь?! Мерзавец! Чудовище! Отпусти?!
- Тише, тише… Эмми, - был его успокаивающий ответ на все ее провокации.
Силы покидали. Вырваться из хватки было невозможно. Злость отступала, оставляя за собой след обиды и горечи. На него? А он ведь был и не причем!
Она безвольно обмякла в его руках, уткнулась лицом в его грудь и разрыдалась. Он гладил ее словно маленького котенка. Пытался успокоить.
В эту ночь она освободилась от багажа прошлого. Была снова чиста, этот поток слез, казалось, смывал все, оставляя лишь пустоту и грусть. Но грусть эта была светлая, умиротворяющая.
Возвращаясь домой, который так впопыхах бросил он и представить себе не мог такой ее реакции, и что будет стоять и успокаивать ее искренние и неподдельные слезы обиды. Он понимал, что дело было не в нем, но он послужил провокатором, он как лакмусовая бумажка, выявил ее истинную суть.
В пустом пространстве темноты стояли два силуэта, объединенные в один. Лишь свечение звезд выдавало их присутствие в этом мире.
- Я никогда ни сделаю тебе так больно, - шептал его разум.
- Я готова поверить этому, - отзывалась она.
А из-за деревьев за ними наблюдала поникшая фигура. Масимо еле сдерживал злость, он не мог принять такое поражение. Он корил себя зато, что не смог проявить характер, ушел как собачонка, поджав хвост. Но разве он мог пойти в открытую против хозяйского сына. Нет. А теперь было поздно что-то менять – он упустил свой шанс. Быть может, никогда в жизни ему он больше не выпадет.

***
- Доброе утро! – его лукавая улыбка застала ее у порога кухни.
- Доброе… утро, всем… - она замялась, он так открыто с ней флиртовал. Она представить себе не могла, что он такой. Она прошла вперед и села за стол напротив него, и направила свой взор исключительно в тарелку.
Константина веселила ее застенчивость. Сегодня утром он проснулся в самом приподнятом настроение. Долгие годы, каждый день начинался с самобичевания, но сегодня все стало как раньше. Он был счастлив.
- Отец, я сегодня хотел проехаться на Ветре, посмотреть все ли в по-рядке.  Нет ли каких проблем на побережье. – Он еще раз стрельнул глазами в Эмми, - А Звездочка сегодня тебе не нужна? Я думал, что Эмили, для разнообразия стоит показать все наши владения.
На него устремились две бездны удивления, ее щеки заалели. Доминик перекидывал взгляд от сына на девушку. Ему нравилось, что сын вернулся к жизни. И не просто вернулся, но и был счастлив.
- Конечно, берите лошадей. Это просто замечательно, конная поездка.
- Так ты не против? – Константино обратился к Эмили.
- Нет, это было бы просто замечательно, но я так давно не ездила на лошади, – и взглядом взмолилась «а может не стоит?».
- Это не проблема, Звездочка смирная.

Сразу после завтрака, Клементина собрала корзину со снедью. Жизнь возвращалась в ее дом. Ее сын вернулся в дом. Вернулся целиком, а не той безликой тенью, что время от времени возникала перед ее глазами и также неуловимо исчезала. Корзина была собрана, она накрыла все салфеткой, захватила плед и понесла свою ношу во двор, где уже стояли запряженные лошади.

Эмми вприпрыжку спускалась по лестнице. Во дворе ждали только ее. Ее переполняли смутные чувства. Вчера она боролось с ним и со своим чувством, но он был тверд и не отпустил ее. Сейчас она была ему за это благодарна. Он был хорош, может слишком хорош для нее? И постоянно проскальзывала мысль, что скоро ее придется уехать, и как тогда? Что будет с ними. Но сегодня она пообещала себе не задумываться над этим.
В одно мгновение на ее пути возник Масимо. Его было не узнать, вечно веселый, сегодня он был мрачнее тучи. Взгляд был наполнен горечью.
- Доброе утро! – Эмили не знала, что ему сказать после вчерашнего.
Она, было, двинулась дальше, но он перегородил дорогу и не давал пройти. Испытывающий взгляд устремлен в ее глаза. Ей стало не по себе.
- Что такое? Меня жду… - но ее резко прервал он, порывавшийся ее поцеловать.
Она резко отскочила от него назад, как будто он хотел облить ее кипятком. Ее лицо излучало не поддельный ужас. Масимо смерил ее презрительным взглядом с высока своего роста и его лицо исказилось в злобной ухмылке. Это уже был не тот парнишка, что весело резвился и балагурил, он стал отвергнутым.
- Конечно, он же хозяйский сынок! – зло бросил он ей в лицо и тут же ушел.
Девушка стояла как громом пораженная. Впервые в жизни ее стало так паршиво и грязно. Она и подумать не могла, что это вот так смотрится со стороны. И пусть она с самого начала не воспринимала Масимо, как того хотел он… И все таки это не повод так с ней обращаться. Но раз она не причем, то почему чувствует себя виноватой?

Константин держал под узды двух замечательных лошадей. Его Ветер был сер, с легко пробивающейся белой крапинкой. Горделиво вздымал голову и нетерпеливо фыркал. Звездочка же была черна как ночь и лишь во лбу у нее горела та самая звезда в честь которой ее окрестили.
Еще издалека он понял, что с ней что-то не так. Она шла понуро и задумчиво, едва переставляя ноги. Когда она подошла поближе, было видно как она старается скрыть ото всех свое настроение.
- Ты в порядке? – спросил он, когда она подошла к лошади.
- Да, конечно, я очень хочу на эту прогулку, - ее лицо озарила улыбка, но глаза выдавали.
Он подсадил ее на лошадь и она с легкостью впорхнула на ее. Но де-вушка была не здесь, не с ним. Ее движения были автоматическими, даже не поставила ногу в стремя. Заметив это, он подошел, легонько придержал ее ногу и водрузил в нужное положение.
- Что случилось? – прошептал он, смотря снизу вверх.
- Все замечательно, я просто давно не … - из дома выходил Масимо, и она бросила него испуганный взгляд, - каталась на лошадях. Могла и разучится.
Константин перехватил ее взгляд, и понял – кто стал причиной ее тревоги. «Ах, этот мальчишка! Ну, он еще у меня получит, что бы он не сделал».
- Ты справишься! – его слова были обращены к ней.
Двое ускакали со двора в направление побережья, ближе к холмам. Ее тревожило происшествие с Масимо. Но ей так хотелось провести этот день хорошо, так чтобы Константин ничего не понял.
«Забуду… Ничего этого не было. Я на конной прогулке, кто бы мог подумать?»
Ехавшей с ней мужчина держался уверенно и спокойно. Солнце отливало золотом на его темных волосах. Он бросал на нее взгляды, улыбался и все пытался понять, что могло ее так расстроить. Но постепенно взгляд ее прояснялся, улыбка стала естественной, напряженность спала.

- Вон под тем дубом, думаю, мы и устроим привал, - он показал на одиноко растущее дерево посредине равнины.
- Хорошо, наперегонки? – и она пришпорила Звездочку.
Он усмехнулся, и отправился вдогонку.
Достигнув цели, они расстелили плед, столь заботливо врученный им Клементиной, и развернули свой пикник. К полудню жара стала невыноси-мой, а тут в тени могучего дерева, было прохладно и дул приятный ветерок.
Поедая различные вкусности, которые были извлечены из корзины, они говорили. Она рассказывала о своей жизни, как ей повезло с отцом. О том, как бывала в разных местах. И о том, как влюбилась с первого взгляда в это место, в Тоскану с ее теплыми и радушными людьми.
И ему было о чем рассказать, за последние три года он побывал в разных местах. Он рассказывал ей о многом, но избегал одной единственной темы. Она понимала, что это может причинить ему боль, поэтому не спрашивала, зачем он пустился в эти путешествия. Она знала правду, и ей было этого достаточно.
Жара все не спадала, и они решили задержать здесь, под защитой тени. Казалось, было сказано так много, но они говорили все не то и не так. Их словесный танец кружил и захватывал их, но они танцевали на расстоянии друг от друга.
- Ты такая красивая, - он решился на первый шаг.
Эмми подавилась яблоком:
- Спаси-бо.
- И еще ты смешная, как ребенок, неудивительно, что Масимо на тебя так повелся, - но тут он осекся, увидев ее лицо.
- Я… не… я лучше вернусь, - какое ребячество из его уст она не смогла стерпеть.
- Извини, постой, - он хотел ее остановить, но она увернулась, молниеносно вскочила на Звездочку и поскакала в обратном направлении.
- Постой, - кричал он ей в след, пытаясь догнать.
«Вот вспыльчивая! Да, кто же меня за язык тянул, что же я за болван такой!»
Впереди картина изменилась. Неожиданно Звездочка дернулась и поскакала еще сильнее. Константин понял, что Эмми потеряла контроль, и лошадь понесла.
Подгоняя Ветра все сильнее и сильнее, он стал нагонять ее.
- Держись, только не отпускай, - кричал он ей вслед.
Он вырвался чуть вперед и стал, сбавляя темп, принуждать к тому же и Звездочку. И вот он ухватился за ее поводья и скачка завершилась.
Как только он оказался в поле ее зрения, она кинулась ему на шею.
- Прости, - шептал он ей на ухо, успокаивая ее.
- Это ты прости, ты прав, я глупая, как маленькая, - сквозь слезы проговорила она.
- Сильно испугалась, да? Ну, ничего, все хорошо.
Он посмотрел в ее лицо и поцеловал, нежно, словно бабочка крылом коснулась ее губ. Она ответила. Два человека нашли друг друга в пространстве и во времени. И пусть кому-то всегда приходится догонять, бороться, но как говорится, игра стоит свеч.