Отпусти меня!

Ветер влетел в открытое окно и коснулся меня своим дыханием. Я проснулся в холодном поту, окутанный тьмой. В который день подряд.

    На небе не было видно ни звездочки: жди дождя. Да еще эта духота:

Я упал на подушку и снова провалился в тесный ночной бред.

   Кто ты? Странный человек, как будто, не из этого мира.

Я знаю твое имя. Знаю все о тебе. Впрочем, все ли?

Давным-давно тебя нет на свете, и все же ты здесь.

  Каждую ночь ко мне приходит один и тот же сон. Сон необычный и неправдоподобный, хотя и абсолютно понятный, и ты живешь в нем. Живешь и страдаешь:

        <Папа! Папочка, проснись!>

Сергей очнулся со страшной головной болью. Мысли смешались в одну кучу. <Горький ты пьяница, - мелькнуло в голове. Ты же не был таким, офицер>.

   <На зарядку, на зарядку!..> - Не выключенное еще с вечера радио сообщило Сергею, что уже утро.

  Молодой человек, покачиваясь, прошел на кухню.

<:Утренняя зарядка окончена. Переходим к водным процедурам!>, - не унималось радио и Сергей, поморщившись, выключил его.

  А потолки на кухне надо побелить. Вот Таня придет:

  Чувствуя, что сходит с ума, Сергей упал на колени. Кто придет?..

  Месяц назад Татьяна, жена Сергея умерла при родах. Ребенок тоже не выжил.

  Бывший офицер ВВС подавил свои слезы, совершенно непозволительные. Все было словно вчера. Он до последнего мгновения держал руку умирающей жены, твердившей в полубреду: <Машенька, доченька. Сергей, слышишь? У нас родилась дочь. Давай назовем ее Машей, как мы хотели>. Татьяна так и не узнала, что дочь ее умерла вместе с ней. А Сергей все сжимал руку жены, не желая ее отпускать:

  - Папа! Папочка!

   Сергей вздрогнул и помотал головой. Этот странный голос преследовал его со дня смерти жены. Преследовал неотлучно, неумолимо, и деться от него было абсолютно некуда.

-         Что тебе нужно?! - Прокричал Сергей, - кто ты?

-         Кто я? - нежный детский голосок, казалось, был удивлен поставленым вопросом. - вы ведь с Мамой хотели назвать меня Машей.

Чувствуя, что земля уходит у него из под ног, Сергей бухнулся на табуретку и зажмурился. 

-         Не удивляйся, - голосок одновременно успокаивал и ужасал своим кажущимся безразличием ко всему происходящему, - маму ты не мог удержать. Но меня: Я от твоей плоти, я частичка твоей души, как и маминой. Она так звала меня с собой! - Тут голосок дрогнул, казалось, готовый заплакать. - Нет, ты не виноват, ты ничего не мог с собой поделать:

-         Я: Я не слушаю тебя!! Ты не существуешь!!!

-         В чем-то ты прав, - после недолгого молчания - ответила она, я действительно не должна существовать. Наверное, ты слишком любишь: Любил нас.

  Глаза Сергея сомкнулись сами собой, как только он добрался до кровати. Можно было подумать что он не спал по крайней мере дня два.

-         Сергей! - странный, до боли знакомый шепот прозвучал в голове молодого человека.

-         Таня!

-         Тсс! Тише, не разбуди нашу малышку.

-         Зачем ты пришла? Тебя же нет, ты ушла, бросила все , о чем мы мечтали, - последние слова Сергей прокричал, давясь собственными слезами. - Помнишь? Мы должны были скоро получить дачный участок. Помнишь какую чудесную кроватку мы  купили Маше?!

  Сергей, словно наяву, ощутил горячий поцелуй своей жены, ее дыхание, ее запах. Так близко:

-         Не грусти, родной. Не надо, слышишь?

-         Как я могу выкинуть тебя из сердца? Мы же были одним целым. Помнишь: <Пока смерть не разлучит нас>. Но даже у смерти не хватит сил:

-         Не говори так! Смерть мстительна.

-         Мстительна?! А я не боюсь. Не боюсь ни жизни, ни смерти.

-         Я пришла за Машей, Ей здесь плохо, я чувствую.

-         Ты права, ей здесь не место. Пусть она идет с тобой.

-         Не все так просто, - сказала Татьяна, - ты должен сам ее отпустить.

-         Но как?

-         Пойми это сам, сам реши. Прощай, прощай:

-         Не уходи, пожалуйста. У меня нет никого и ничего кроме тебя!

-         Прощай! Освободи Машу!

   Голос жены Сергея затих, растворился в размытых слезами грезах. 

   Сергей открыл глаза. Он проспал довольно долго: Землю уже окутывали сумерки.

- Это была Мама, да? Она вернулась?

   Бред без сноведений. Разговор с любимым человеком, которого больше нет, с дочерью, которой никогда и не было:

    В голове Сергея окончательно все смешалось. Он перестал что-либо чувствовать, что-либо понимать. Из его уст вырвался хохот, в глазах сверкнула искра сумашествия.

   <Это безумие! Этого не может быть!>   

-         Папочка! - Голосок Маши звучал, казалось, сквозь слезы, - Папа, я хочу к Маме. Отпусти меня! Мне душно здесь!

-         Машенька! Что я могу сделать?

-         Я не могу требовать от тебя этого. Но я прошу.

<Пойми сам, слышишь? Сам реши. Сам! Жить с этим или:>

- Да, Таня. Я понял.                             

Бывший офицер вошел в ванную комнату и взял со столика бритву.

-         Отпусти меня!

Лезвие сверкнуло при свете лампы.

-         Отпусти!

   Взгляд, не отрываясь, скользит по острию бритвы.

-         Пожалуйста!

   Бритва с нежностью, которой владеет только смерть прикасается к коже, медленно скользит, оставляя за собой след красного цвета, цвета смерти, цвета забвения.

-         Я правильно понял?

   Кровь, алая, алая кровь ручьями вытекает из разрезаных вен, освобождая от мук и сомнений, боли и страха.

-         Спасибо, Папочка!

       

    Кто ты, странный человек? Каждую ночь ко мне приходит один и тот же сон. В нем живешь ты, живешь и умираешь, отпуская невинную душу. Впрочем, сон ли это?

   В старом номере одной газеты я нашел маленькую заметку: <Лейтенант ВВС, Сергей Красов покончил жизнь самоубийством вследствие помутнения рассудка.> 1976 год, 14 апреля. Через сорок дней родился я.

    Может ты - это я? Может я просто схожу с ума? Возможно:

    А если твоя душа во мне, и все эти сказки про переселение душ - не такие уж и сказки? Не знаю, но каждое утро я снова просыпаюсь в холодном поту, когда слышу спокойный, чуть капризный детский голосок: <ПАПА! ПАПОЧКА, ПРОСНИСЬ!>

                                                                       Киев. 2003